На кладбище Янака гуляет детский сад. Малыши щурят глазки на иностранца, обгоняющего их в поисках чего-то, им неведанного. Тянут коротенькие пальчики в сторону и с видом знающего экскурсовода кивают туристу: "О-хака, нэээ!" ("А вот могилки!"). Явно приглашают гайдзина разделить восторг по поводу обилия захоронений знатной семьи Токугава.
"Нэээ", - радостно кивает в ответ иностранец и бежит дальше. Его почему-то не интересуют однообразные серые колонны токугавских надгробий. Глупый гайдзин ищет мраморное надгробие православного миссионера, известного в этой стране как Никорай. Ищет и находит, конечно (Токио не Баку - тут кто ищет, то всегда найдет), а заодно встречается со зловещим тануки напротив склепа. Почему зловещим? Встретил бы на какой-нибудь тануки-кодзи, среди ресторанчиков-идзакая, коим эти енотовидные собаки, как известно, благоволят, и не заметил бы. А здесь, на краю кладбища наткнуться на фигуру покровителя питейного бизнеса с просвечивающими на солнце пастью и глазами и впрямь оказалось жутковато.
Впрочем, на то оно и кладбище: "О-хака, нэээ..."
![]() |